О разнице между воссоединением и глобализацией
Для начала – быль.
Катался по Тенерифе. Местный гид (очень хорошо говорящий по-русски) убеждённо излагал мне аргументы в пользу отделения Канар от Испании и учинения государственного суверенитета.
– ...У нас Мадрид забирает все поступления от туризма, нам ничего не достаётся... За наш счёт жируют черножо... то есть каталонцы, баски и прочие кастильцы с галицийцами... Нас с Испанией ничего не связывает, до Мадрида две тыщи километров сплошного океана... Испанцы нас оккупировали...
Где-то я это уже слышал.
Ах да: «Москали съели наше сало... наши шпроты... наши мандарины...»
Как в молодость вернулся.
Самое смешное – в той самой нашей совпавшей по времени молодости потенциальный суверенно-канарский подданный получал высшее образование в СССР и видел всё то же самое, что и я. До сих пор не может понять, что это такое на нас тогда нашло. Но в ответ на мою ехидную ухмылку и совет на себя оборотиться через короткий вдох-выдох продолжает про то, что «это совсем другое дело» и «заграница нам поможет».
Оставалось только не без злорадного чувства глубокого удовлетворения резюмировать, что идиотизм за гранью членовредительства – не исключительно русская национальная черта. В мире есть ещё и не такое чудо, если пошукать.
Конечно, канарский сепаратизм из всех европейских самый забавный – на фоне-то шотландского, ирландского, каталонского, баскского. Однако в целом чудо это в бывших благополучных европах – явление вполне себе обыденное. Слово в слово, нота в ноту – как у нас в эпоху победившей идиотии.
Но если прислушаться повнимательнее – мелодия на самом деле другая.
***
Распад СССР, ставший формальным следствием сепаратизмов – украинского, латышского, грузинского, великоросского (в первую очередь!), – называют геополитической катастрофой. А даже если и хрен с ней, с геополитикой, – совершенно очевидно, что прошедшие два десятилетия и без всякой геополитики стали на всей нашей исторической территории эпохой тотального, беспрецедентного разрушения всех жизнеоснов, эпохой деградации и трагедии. И выход из этого потрясения нам видится сегодня только в тотальной реконструкции – включая воссоединение.
А вот «освобождение» Канарского архипелага из-под Испанской короны или Шотландии из-под Британской, – в этих «географических новостях» можно ли усмотреть признаки катастрофы западного мироустройства? Или сколько-нибудь «многообещающее» потрясение его основ? Да вряд ли, честно говоря.
Может быть, очаги европейского сепаратизма – это хотя бы проявление кризиса пресловутой глобализации?
А вот тут уж – как бы не так. Строго наоборот.
Напомню: то, что сейчас принято называть глобализацией в формате Pax Americana, и началась в середине прошлого века как раз с распада мировой колониальной системы. И что, сильно западный мир от этого распада деградировал? Да нет – просто формат сменился на более актуальный и практичный.
Так что не будем с нашими домотканными мерками подходить к тонким вопросам устройства цивилизованного мира. Это как раз тот случай, когда «что русскому – смерть, то европейцу – в самый раз».
Дело в том, что империализм западный (глобализация) и империализм русский имеют принципиально разную природу. Хотя, по сути, и решают, веками конкурируя между собой, одну и ту же задачу – единения человечества поверх национальных границ.
***
Давайте рассмотрим умозрительное обретение независимости теми же Канарами с точки зрения идеологии глобализации.
Последствия этого предприятия для граждан суверенного канарского государства нам хорошо известны – изучены на собственном опыте. Эти последствия можно обозначить одним словом: деградация. Стремительная ли, мягкая ли, но деградация – деградация культуры и экономики, жизненного и хозяйственного уклада, нравственная и личностная. Это и понятно: тот уровень развития, на котором канарцы (шотландцы, эстонцы) находятся сегодня и который представляется им богоданным явлением природы, на самом деле – гармоничная составляющая общеиспанского (общебританского, общерусского). Гармоничная составляющая развитой культуры, развитой науки, развитого народнохозяйственного комплекса и пр. Что случается даже со значительной частью единого целого, изъятой из этого единого целого, – мы знаем лучше всех в мире: инвалидность случается.
Но.
Это не беда.
Стоит только признать ничтожной ценность единого целого, как жизнь представляется уже не такой мрачной, а даже и вовсе наоборот. Ведь изъятые из Испании Канары остаются в ещё большем едином целом – том, которое и называется глобализацией. И это единое целое взамен утраченной идентичности предлагает инвалиду (в первую очередь каждому инвалиду персонально) другие аппетитные пряники.
Вы ведь помните рациональный посыл любого сепаратизма: «Москали съели наше сало… Испанцы отобрали у нас доходы от туризма…» Ясен пень, конкретному канарскому гиду всяко лучше получить от меня две денежки и обе оставить себе, чем получить те же две, но одну отдать в Мадрид (на Прадо, на университеты, на армию…). А с двумя денежками и деградировать приятнее.
Так вот: единое целое глобализма взывает к примитивному социальному инстинкту «своя рубашка ближе к телу». Для того, чтобы арифметическая сумма персоналий наиболее эффективно этому инстинкту подчинилась, нужно каждую персоналию вырвать из какой бы то ни было общности – из её, этой персоналии, традиционного, родного и естественного единого целого.
А зачем в светлом глобализированном будущем такая примитивная персоналия? А затем, что так предусмотрено проектом.
Западный (англосаксонский) стандарт единого человечества – это простая и понятная пирамида управления, построенная на сквозном принципе социально-экономической сегрегации. Есть хозяин, есть работники. Хозяин должен быть всевластным и богатым, работники должны быть унифицированными и исполнительными. Так рациональнее. Чем более атомизирована масса работников – тем эффективнее система.
Идеальная степень атомизации работника – минимально социализированный общечеловек, а лучше вообще никак не социализированный. Для него придуманы права меньшинств, потребительские кредиты и национально-освободительные движения.
Следовательно, освобождённые от испанского гнёта канарцы в системе ценностей глобализации более полезны, чем не освобождённые. Равно как самостийные украинцы и суверенные россияне. Никакого коварства – только эффективность. Ну, согласитесь – не ЦРУ же патронирует канарский сепаратизм. Но и обуздывать его нет надобности – потому что так даже лучше. Всё само, естественным путём: если мы признали, что своя рубашка ближе к телу, то и гори она синим пламенем, эта Испания, а заместо фламенко и Сервантеса у нас теперь будут «Бешеные п…зды», потому что так общечеловечнее.
Итак, природа глобализации по-западному (по-англосаксонски то есть) – дробление многообразных единых целых на простейшие составляющие, их простейшая унификация во имя утилитарной эффективности с сопутствующим цивилизационным развитием. Эта модель не насилует примитивные естественные инстинкты – она на них базируется, не заморачиваясь сложными глупостями. Эта модель не плохая и не хорошая – она есть, она обусловлена объективными историческими обстоятельствами и традициями, она внутренне непротиворечива, она продолжает развиваться. И, в конце концов, добилась очевидных успехов – в том числе и общемирового значения.
***
Другая мировая цивилизация, русская, предлагает альтернативную модель единения: от поступательной социализации личности – от человека, семьи, общины, национально-культурной идентичности, страны – к синергии развитых обществ, способных на базе своего сложного многообразия генерировать ценности и целеполагание следующего, более высокого порядка.
Здесь, стало быть, все приоритеты в обратном порядке. Этой модели не годятся атомизированные, исполнительные и прагматичные индивидуумы – потому что из них не складывается синергия, потому что «целое больше суммы его составляющих». Этой модели, разумеется, не чужда утилитарная (материальная) эффективность – но она («удовлетворение постоянно растущих запросов трудящихся») рассматривается как «служба обеспечения» для интенсивного личностного и общественного развития. Здесь своя рациональность: материальные ресурсы конечны, внутренние ресурсы свободной личности – бесконечны.
Есть и своя сложность: эта модель требует постоянного насилия над простейшими индивидуальными инстинктами. И, в свою очередь, чтобы это насилие не превращалось в беспредел, – беспрекословного пиетета перед канонами нравственности. Как только возникает дисгармония – случается «геополитическая катастрофа», которая отбрасывает нас к простейшим укладам (хоть и с айфонами).
Да и вообще – очень всё здесь непросто.
Но мы же не ищем лёгких путей, правда?
Поэтому, вдоволь набаловавшись общечеловечинкой и отдышавшись, опять провозглашаем своей задачей воссоединение.
Вот такая у нас природа единения по-русски – «жить единым человечьим общежитьем». Она тоже не плохая и не хорошая – она есть, она обусловлена историческими обстоятельствами и традициями, она внутренне непротиворечива, она продолжает развиваться. И, в конце концов, добилась очевидных успехов – в том числе и общемирового значения.
И, честно говоря, она лучше западной природы только одним – тем, что история этого единения по-русски писалась жизнями наших предков.
Андрей Сорокин
Информация
Комментировать статьи на сайте возможно только в течении 14 дней со дня публикации.
