Страх, не амбиции, вот что возбуждает Москву в Украине
Запад неправильно просчитал мотивацию России в Украине, и при этом рискует спровоцировать Путина
Спор на востоке Украины не закончен, но когда президент Украины, Петр Порошенко, описал возвращение Славянска в выходные, как имеющее "огромное символическое значение", он не преувеличивал. Другие поселки и города остаются в руках повстанцев, в том числе миллионный Донецк, но Славянск был военным штабом повстанцев. Поднятие флага Украины над мэрией знаменует собой решительный шаг вперед для правительства в Киеве.
Какой должен возникнуть вопрос: где русские? Если президент Владимир Путин был так увлечен восстановлением влияния Москвы на Украину, если он был так решителен, чтобы сохранить братские связи России с этими братьями-славянами, если его конечной целью было восстановление империи, то почему он не бросился на помощь тем, кто борется и умирает в Донецке и Славянске?
Почему мы ничего не услышали от НАТО о российских войсках, стоящих угрожающе близко к восточной границе Украины? Почему нет спутниковых фотографий на наших новостных каналах "отчетливо" показывающих российские танки, проникающие в восточные украинские города? Почему нет никаких предупреждений из Вашингтона или Лондона о страшных последствиях, что Москва не должна следовать за своей аннексией Крыма, занимая восточную Украину?
Может быть это просто потому, что российская агрессия, предсказанная так уверенно в большой части западного мира, фактически не происходит? А если нет, то почему? Есть очевидный ответ на это и менее очевидный. Очевидный ответ, что западные санкции против названных российских лиц, в сочетании с колебаниями рынка в поддержании деловых отношений с Россией, сделали свое дело. "Мы" успешно противостояли хулигану и осадили его; сила была встречена достаточной угрозой силы. Старый стиль сдерживания, плюс-минус маленькая деталь Крыма, сделали свою работу. Россия решила задачи и и продемонстрировала здравый смысл.
Но может быть и другое объяснение невмешательства России в Восточной Украине, что широкое признание агрессивных намерений Путина фактически неправильно. Эта другая картина мира соответствует фактам прошлых пяти месяцев точно так же как предполагаемое желание Путина действовать в соответствии с его постсоветской ностальгией.
Совсем недавно, в сентябре 2013 года Путин настаивал, что у него не было никаких проблем с статусом Украины как независимого, суверенного государства, или даже с ее возможным членством в ЕС. Затем в феврале, Россия, казалось, приняла соглашение, установленное министрами иностранных дел ЕС в Киеве, согласно которому власть тогдашнего президента Украины Виктора Януковича, будет ограничена и состояться выборы.
Эта сделка, однако, была нарушена - по причинам, горячо оспариваемым всеми сторонами. Западное согласие состоит в том, что Путин воспользовался шансом и захватил Крым как начало удара для всей Украины, и даже Приднестровья и стран Балтии, тоже. Но есть и другое объяснение: это комбинация внезапного бегства Януковича, перспектива хаоса, распространяющегося по Украине и опасения, что Запад может воспользоваться ситуацией, чтобы быстро ввести Украину в западный блок, вызвали панику в Москве, которая продиктовала то, что произошло затем.
Страх является намного сильным стимулом для действий, чем ностальгия. И самым большим страхом Москвы в тот момент было бы потеря своей морской базы и единственного незамерзающего порта в Крыму. В беспорядке, который последовал за свержением Януковича, украинский парламент потряс русскоязычных, пытаясь понизить статус их языка. Почему отмена 25-летней российской аренды Севастополя не может быть следующим шагом?
Вскоре после присоединения к России Крыма, президент Обама заявил, что он отражает слабость, а не силу. Это скоро забыли в суматохе утверждений, что Россия готовится ввести в восточную Украину 80000 войска, некоторые из которых переведены из Крыма. Но если слабость и страх, а не сила и экспансионизм, стоят за действиями Путина, то основная цель этих войск была не наступательной, а оборонительной. Намерение, тогда, не состояло в том, чтобы захватить кусок Украины или даже – как предполагает более сложный аргумент, - чтобы сделать ее неуправляемой, а для укрепления собственной безопасности России и не допущения распространения беззакония через границы.
Колючие ответы России часто объясняются вековым страхом перед окружением. Со времен холодной войны и до сих пор, этот страх был спроецирован на НАТО – он все еще заметен в Москве – хотя и нереальным он может показаться его ограниченным в средствах членам - как на могучего, злобного и ужасающе эффективного. Если страх, а не оппортунизм или сила, стимулировал захват Путиным Крыма, никакая сумма санкций или воинственных речей Запада не улучшат положения. Они рискуют превратить неуверенность России - и ее непредсказуемость – в еще худшую.
Автор: Mary Dejevsky
Информация
Комментировать статьи на сайте возможно только в течении 14 дней со дня публикации.
Запад неправильно просчитал мотивацию России в Украине, и при этом рискует спровоцировать Путина
